Колонка редакции. Эстония и Европа: есть аятоллы и в своем отечестве

Во всем мире приверженцы уничижающих женщин мировоззрений считают себя вправе вести идеологическую борьбу за женские тела. Так, в некоторых патриархальных странах новорожденные дети считаются собственностью отца, а в Эстонии на фоне низкой рождаемости детей правильной крови хотят производить во славу отчизне. Женщины могут быть лишены законного права на аборт, не будучи выслушанными, а в некоторых случаях они наоборот вынуждены делать аборт. В Эстонии девочек и женщин побуждают усердно учиться, но на рынке труда их обрекают на более низкую зарплату, поскольку «мужчины же в силах справляться с куда более широким спектром работы, чем женщины». И так далее.

Особенно яростное неприятие возникает, когда женщина решает отгородиться от окружающего большинства в контексте религии. Как известно, религия — это, прежде всего, мир мужчин, и нет такой страны, где политики не любили бы использовать религиозные заигрывания в своих интересах. Подобные вопросы приобретают политический окрас даже в, казалось бы, светских обществах, поскольку некоторым политикам выгодно делить людей на фундаментально разные цивилизации — на «своих» и «чужих» — по религиозным принципам. Европейское общество, безусловно, является преимущественно светским, но только до тех пор, пока «чужие» религия и идентичность не становятся центральной темой обсуждения. Тогда вмиг возникает лавина отсылок к христианским традициям. Даже в равнодушной к религии Эстонии. Все просто: разделяй и властвуй.

Роль пассивного участника подобных дискуссий без практической возможности вставить свое слово — это, прежде всего, удел европейских мусульманок. В отличие от мужчин, они покрывают голову, что делает их более отличными от других. На споры вокруг их одеяний потрачено бессчетное количество рабочих часов самых разных депутатов и чиновников. В Эстонии над запретом ношения бурки старательно, но безрезультатно трудились министры Маргус Цахкна (в 2015-2016 годы — министр социальной защиты от партии Isamaa, ныне — член Eesti 200) и Урмас Рейнсалу (в 2015-2019 годы — министр юстиции, а ныне — министр иностранных дел от Isamaa), который привлек к делу и сотрудников министерства юстиции. Это чем-то напоминает положение в Иране, где к решению вопросов, связанных с женским одеянием, привлечены десятки учреждений и организаций. В Иране, где ислам шиитского толка положен в основу государственности, обсуждение женских нарядов также занимает немало времени, но, в отличие от Европы, там духовные лидеры ломают голову над тем, как укутать женщину в благочестивые ткани, а не раздеть ее, пользуясь административным ресурсом.

Для более эффективного «освобождения» женщины в Европе (то есть чтобы успешнее снять с них одежду именем закона) необходимо, прежде всего, создать образ мусульманок как однородной массы. Каждая из представительниц которой, безусловно, бездумное и безвольное существо, становящееся жертвой своих же семей и мужчин-мусульман (разумеется, каждый из которых проявляет склонность к насилию). Это если опираться на недавнее высказывание Яака Мадисона. А следом уже приходится, руководствуясь собственными стереотипами, писать новые законы, которые не только не продвигают права женщин и равенство полов в широком смысле, а, очевидно, ограничивают их. Просто-напросто запрещая ношение бурки на пляже или никаба в городском пространстве. Или позволяя работодателю по его хотению, по его велению сделать платок недозволенным на рабочем месте.

Хиджаб скрывает волосы, а не разум

Почему же такой запрет (будь то запрет на ношение хиджаба или принуждение к нему) ошибочен и унижает человеческое достоинство? А потому, что в Европе женщины по доброй воле носят головные уборы и элементы одежды религиозного толка, имея на то множество разных причин. Кто-то гордится своим происхождением, а кто-то покрывает волосы потому, что считает это святым долгом (в этом вопросе мнения мусульманок зачастую сильно расходятся). Кто-то таким образом протестует против исламофобии, а кто-то просто считает, что это красиво. Одетая в никаб женщина может прятать физические недостатки, ощущая себя более защищенной и избегая стигматизации. Многие демонстративно носят хиджаб, несмотря на осуждение родителей. Хоть и понимают, что по этой причине могут, например, стать жертвой дискриминации на рынке труда. Причин может быть много, зачастую они сугубо индивидуальны, а выставление всех, кто делает такой выбор, в качестве неких жертв — это грубое навязывание стереотипов.

В то же время иранские события позволяют европейским политическим популистам, правым и левым, подбрасывать дровишки в топку исламофобии. Мол, смотрите, там-то женщины сжигают хиджабы, а вы тут в Европе боретесь за право носить их! Боремся. Конечно, боремся. Поскольку все кроется в контексте. Тело женщины — ее дело, и только ей решать, надевать ли тот или иной элемент одежды или избавляться от него. Права человека, включая свободу религии и убеждений, — они универсальны повсеместно. А споры о том, обязательно ли носить хиджаб или нет, оставьте, пожалуйста, самим мусульманам.

Мы должны стоять на защите права иранских женщин не покрывать голову, если они того не хотят, И (!) права европейских женщин покрывать голову, если они того хотят. Никакого навязывания норм. Поскольку технически невозможно регулировать ношение всех возможных материй, покрывающих лицо или голову, то дебаты именно вокруг хиджаба выглядят ничем иным, как неприкрытой исламофобией. В свободном мире политики как раз должны отстаивать права женщин и уважать их выбор в любой сфере жизни. Женщина в мини-юбке должна быть защищена от сексуальных посягательств, а женщина в хиджабе — от религиозной дискриминации. Это и делает либеральную демократию лучшим политическим строем в сравнении с режимом аятоллы в Иране. Свобода и уважение к свободе выбора — это наша реликвия. А под этим в числе прочего подразумевается воспрепятствование насилию против женщин и защита прав и свобод женщины, будь то этническая эстонка или представительница мусульманской общины.

Всеобщая декларация прав человека, принятая в 1948 году, гласит, что «каждый человек имеет право на свободу мысли, совести и религии; это право включает свободу менять свою религию или убеждения и свободу исповедовать свою религию или убеждения как единолично, так и сообща с другими, публичным или частным порядком в учении, богослужении и выполнении религиозных и ритуальных обрядов». В Иране женщины выступают за право самим делать выбор, что и как им носить. Акцент делается на слове «свобода», а сжигая хиджабы, они не просто борются с кусками материи, а требуют основных прав человека. Нередко они попутно выступают и за право женщин покрывать голову, если им это угодно. Безо всяких предписаний и мужских мудростей о том, почему это хорошо или плохо. Мое тело — мое дело!

Патриархальность и политика, ставящее на первое место интересы мужчин, — это, безусловно, проблема стран с исламским большинством. В то же время она не имеет границ. Занимаясь регулированием внешнего вида женщин под эгидой борьбы за их свободу, европейские политики становятся похожи на духовных отцов консервативного мира. В борьбе за лишение женщин тех или иных элементов одежды они — в Европе в целом и в Эстонии, в частности — живо примеряют на себя на маску иранского аятоллы.