Саша Гартман: Не молчи — Эстония 

По данным о глобальной распространенности насилия, опубликованным ВОЗ, в мире каждая третья женщина (35%) становится жертвой насилия. В условиях соблюдения карантина, многие пострадавшие сейчас оказались узницами собственных домов, и, что еще хуже, — бежать некуда. Мы пообщались с кризисным психотерапевтом, создателем сообщества Не молчи — Эстония Сашей Гартман о том, что происходит в нашем обществе в Эстонии.

Становится ли общественное мнение пусковым механизмом насилия?

В нашем обществе мало открытых разговоров о том, что нормально, а что ненормально, потому что тему интимной близости не принято обсуждать.

В глазах общества женщина должна делать все, что удобно остальным. Ко мне обращаются девушки, которые верят, что секс только для того, чтобы удовлетворить мужчину, а о себе девушки и не думают, потому что их так не учили. А если девочке с детства внушать, что «все надо терпеть», она с установками жертвы выйдет во взрослую жизнь. В патриархальном обществе женщины подвергаются насилию постоянно, и все движется по замкнутому кругу. Женщины пьют таблетки, делают операции, и постоянно винят себя в своем несчастье и «неудачных» отношениях. Женщины живут в самовоспроизводящейся системе и не догадываются, что можно жить по-другому. И система самосохраняется: быть отличным, особенным в глазах других становится неправильным. Если все женщины вокруг говорят, что им нравится секс, а тебе — нет, ты не будешь говорить: «А мне — нет». 

Насильник — это человек, который стремится к тотальному контролю

«Личностные расстройства», которыми страдают женщины в парных отношениях являются следствием патриархальных установок и травм, а как начинается насилие?
Никто не выходит замуж за обидчика. Сначала возникают проблемы маленькие, потом идут претензии. Она может стать финансово зависима с появлением ребенка или потерей работы. Финансовая зависимость выбивает почву из-под ног, и женщина теряет самообладание: падает самооценка, и она начинает сильно сомневаться в себе. Когда она сомневается в себе, она начинает слышать мужской голос, от которого зависит ее существование.

 С его «помощью» она быстро убеждается, что ее правда никому не нужна. И в ситуации зависимости, подавленности она вряд ли позовет на помощь. И еще больше становится зависимой от мужчины. По своему опыту могу сказать, что исход из абьюзивных отношений как правило занимает от 4 до 8 месяцев.

Если ситуация не опасна для жизни, но женщина уже приняла решение уйти, то требуется полгода, чтобы прервать насильственные отношения. И крайне важно дать женщине поддержку, ни в коем случае не винить жертву насилия в ее несчастьях.

Насилием считается то, когда к твоему телу, вещам, прикасаются (или происходит что-то, что тебе не нравится), ты говоришь «нет» или «прекратите», а это продолжается. Это если коротко. Если говорить про психологическое насилие, там намного больше граней, потому что, например, игнорирование потребностей и нужд — это тоже насилие. Когда родители применяют газлайтинг, игнорирование и избегание своего ребенка в качестве наказания, это сильное психологическое насилие. Это может казаться чем-то менее болезненным по сравнению с физическим насилием, но эмоциональное насилие наносит глубокие душевные раны. Впоследствии во взрослом возрасте жертвы насилия не прекращают искать причину произошедшего в себе.

Фото: Габриэль Бенуа, Unsplash

Контингент людей, с которыми ты работаешь — русскоязычные женщины Эстонии. Культура определяет сознание… Откуда в постсоветском менталитете столько хейтеров, когда ты делишься, а потом получаешь в ответ: «сама же виновата»? 

Это поведение встречается не только на постсоветском пространстве, им часто объясняют желание защитить себя. Произошло что-то, что невозможно оправдать. Например, приятный знакомый ударил свою жену. Согласиться с тем, что такое может произойти с каждым, означает согласиться  с тем, что это может произойти и со мной. Эту мысль страшно примерить на себя, на это нужны силы и смелость. То есть фраза «сама виновата» может иметь подтекст «сама виновата, потому что делала так, а я так не делаю и, значит, со мной насилие не произойдет» – это  психологическая защита, человек заботится, в первую очередь, о себе. «Сама виновата» только звучит как ответ, а по содержанию — это не обращение к жертве насилия.

Почему так часто бывает на постсоветском пространстве? Полагаю, у нас пока не очень много сил и смелости, нам есть, чего бояться, поэтому срабатывают защиты, и на поддержку другой не находится сил. А ещё нас никогда не учили, что ещё можно сказать: «Мне жаль, что такое с тобой случилось», «Ты не виновата», «Я верю тебе»…

Поскольку кризис ограничил доступ к помощи для многих жертв насилия, важно, чтобы родственники и все окружающие, которые знают о насильственных отношениях, помогли положить этому конец. С какими проблемами к тебе обращаются русскоязычные женщины Эстонии?

В условиях без риска для жизни женщина никогда не позвонит и не напишет: «Кажется, я стала жервтой психологического насилия». Обращаются, в основном, когда уже произошло физическое насилие, когда боятся за жизнь ребенка или свою. Или приходят и говорят, что сходят с ума. «Я же все правильно делаю, я не знаю, что со мной не так, почему со мной происходит такое?» Это результат насилия: насильник всегда обвиняет жертву, и женщина берет всю вину за происходящее с ней на себя. 

Как наше воспитание влияет на это?

Дети усваивают систему ценностей и нормы взимоотношений в родительской семье. В семьях, где применялось психологическое или физическое насилие, дети принимают это за норму, а не травму. И потому для девочек с травмирующим опытом в родном доме есть высокий риск вступить в супружеские отношения с насильником. 

Кроме того, женская роль в культуре нашего общества определяется как «слабая», с самого детства. Мальчики не плачут, мальчики смелые, мальчики ловкие, мальчишки дерутся, кричат, ломают – и это нормально, они же мальчишки, так? А девочкам можно плакать, бояться, девочки нежные, девочки аккуратные, спокойные, тихие… И мужчины, и женщины от этого определения страдают, только по-разному. Женщины не умеют сопротивляться, говорить «нет», если у неё с детства был сильный характер – скорее всего, она уже получала осуждающие комментарии и её самооценка пострадала. 

Ты не только помогаешь женщинам пережить кризисные моменты, но и объясняешь им, что они — лидеры. Что такое «женское лидерство» и как оно аккумулирует силы в женщине?

Женское лидерство — это тип лидерства, основанный не на конкуренции и иерархии, а на сотрудничестве, взаимодействии сообщества, где одна женщина может поддерживать другую, где власть распределена между ними. Есть очень много организаций, которые так существуют, где каждый выполняет свою роль, каждый может заменить другого, но нет такого, что один сказал, а остальные обязаны исполнять. Находясь в группе (будь то дружеский круг, рабочий коллектив, сообщество по интересам), где признается роль и значение каждой, женщина возвращает себе силу, осознает свои достижения, способности и возможности. Такую женщину сложнее запугать, показать ей, что она ничего не стоит, у такой женщины самоуважение выступает защитой от внешних попыток унизить. Женское лидерство «горизонтальное», то есть подразумевает  взаимопомощь и поддержку, когда одна женщина для другой — не конкурент, а источник поддержки и уникального опыта. Помимо уверенности есть еще и человек, к кому обратиться за поддержкой или с сомнениями, есть уверенность, что реакция не будет обвиняющей или унижающей.

Как женщине стать увереннее в себе?

Ответ: принять свою самоценность. Это просто сказать, но трудно осуществить. Можно начать с того, чтобы позволять себе отдыхать, брать на себя меньше обязанностей, отвечать «нет», когда она не хочет. В этом пути навстречу себе помогает поддержка и принятие других женщин, быть в окружении с такими же как ты и общаться, понимать и поддерживать друг друга.

Патриархат подчиняет женщин, и заставляет их служить. Мы хотим осободиться и ценить себя, поэтому мы заботимся о себе и даем себе свободное время для отдыха и души.

Что может сделать каждый из нас, чтобы помочь пострадавшим от насилия?

В первую очередь нужно не бояться писать, читать и говорить о насилии. Есть телефон 116 006, куда можно обратиться не только жертве, но и тому, кто хочет помочь.

Важно помнить, что жертва насилия уязвима, поэтому ее надо выслушать и объяснить, что ты готов поговорить и помочь. Ничего нельзя говорить в повелительном наклонении, так как жертве стыдно, а чувство стыда убивает уверенность в себе, и выйти из насилия становится сложнее. Поэтому же не надо никого обвинять «что же ты ничего не делаешь» – так ситуация затягивается, усугубляется.

Что говорит закон? 

Комментирует юрист, партнер юридического бюро Progressor OÜ Данил Липатов.

Уголовная ответственность за домашнее насилие предусмотрена общими статьями Пенитенциарного кодекса. В частности, статья 121 ч 2, п 2, предусматривает наказание в виде денежного взыскания или тюремного заключения на срок от 1 до 5 лет, для лиц применившим физическое насилие в отношении своих близких. В том случае, если в результате домашнего насилия потерпевшему причиняется тяжкий вред здоровью, то данное деяние будет квалифицироваться по другой статье (118), предусматривающее наказание в виде тюремного заключения от 4 – 12 лет.

Со стороны государства разработаны механизмы помощи жертвам домашнего насилия, с которыми Вы можете ознакомиться на сайте Департамента социального страхования. Существует отдельная круглосуточная горячая линия: телефон 116111. Помощь доступна на эстонском  и русском языках.

С точки зрения уголовного процесса, сложность данной категории дел связана с доказыванием вины лица совершившим домашнее насилие. Не всегда жертвы фиксируют побои и по горячим следам обращаются в правоохранительные органы.

При наличии конкуренции показаний потерпевшего и обвиняемого, только на основании показаний потерпевшего сложно довести дело до вынесения обвинительного приговора.

Молчание ведет к продолжению насилия

По данным Департамента социального страхования Эстонии, в апреле на телефон доверия позвонил 631 человек – вдвое больше, чем в предыдущем месяце, однако по другим причинам: темы бытового насилия сменились вопросами психического здоровья и суицида. В течение нескольких месяцев перед кризисом основной причиной звонков на номер помощи жертвам было насилие в семье. 

В апреле этих звонков стало значительно меньше – 15% вместо 30–50% от общего числа звонков. Так произошло, потому что и насильники и их жертвы много времени проводят в замкнутом пространстве. Если раньше у пострадавшего от насилия была возможность «вырваться» из рук обидчика, или рассказать о своей проблеме другим, то сейчас это сделать куда сложнее.

Пожалуйста, не молчите и не уклоняйтесь от помощи. Любое молчание и бездействие подталкивает наше общество в пропасть. В пропасть зла, отчаяния и израненных судеб. Не становитесь соучастником насилия, сохраняя молчание.