Противники равенства браков, будьте честны, в том числе и сами с собой
С момента, как правящая коалиция, тогда еще в стадии формирования, объявила о грядущей легализации гендерно-нейтрального брака, нас накрыло волной тематических мнений. Сперва я подумывал воздержаться от высказываний. Казалось, что все аргументы на эту тему, как с одной, так и с другой стороны, неоднократно обсуждались. Снова одни и те же люди выражают одни и те же взгляды, ничего нового. Однако более детальный взгляд на крики бедствия так называемых “ценностных” консерваторов показал, что это не совсем так. Но являются ли эти новые виды аргументов более компетентными? Неудивительно, что нет. Но в чем-то они даже интереснее.
Аргументы против гендерно-нейтрального брака (в той мере, в какой их вообще можно считать аргументами) можно в общих чертах разделить на два типа: те, что подчеркивают эмоциональные позиции (или “добродетельно-этические”, как могли бы назвать их некоторые), и те, что хотя бы пытаются основываться на проблемах реального мира.
Эмоциональный аргумент: не нравится
С этим, конечно, не поспоришь. Если кому-то геи кажутся отвратительными, никакие рациональные доводы их не переубедят. Ровно как нельзя навязать человеку предпочтения в музыке, любимый аромат или цвет. Природу подобных предпочтений остается исследовать психологам, а их роль в мировоззрении — философам. Но эти суждения бесспорно объединяет тот факт, что все они глубоко субъективны и не могут претендовать на рациональность. Нельзя сказать, что те, кто любит синий цвет, имеют неправильное мнение, а те, кто любит красный — правильное. Если кто-то считает геев уродливыми, странными или недостойными прав, это эквивалентно моему мнению, что творожные пончики — отстой. В более канцелярском смысле это можно было бы назвать эстетической гомофобией. Если у человека есть такое мнение, никто не может его отнять. Но ведь и всерьез утверждать, что мнение, не более рациональное, чем любой другой вопрос вкуса, должно определять социальную жизнь всех нас, никто бы не стал (и запрещать творожные пончики я тоже не собираюсь).
Аргументы, более привязанные к реальности, остаются бездоказательными
Рассмотрим более реалистично аргументированные попытки оправдать противостояние введению гендерно-нейтрального брака. Первый аргумент такого рода уже звучал ранее, и он подчеркивает предполагаемые (негативные) последствия гендерно-нейтрального брака. К подобным аргументам можно было бы относиться серьезно, но лишь в случае, если предполагаемые негативные последствия можно было бы доказать. И именно в этом пункте — в доказуемости — по крайней мере, насколько мне известно, все приведенные до сих пор аргументации терпят неудачу.
Примеров таких аргументов множество. Например, Урмас Вийлма утверждает, что в сложившейся ситуации кризиса психического здоровья молодежи (бесспорно верное наблюдение) изменение понятия брака окажет разрушительное воздействие на общество. Как он приходит к такому выводу, читателю не сообщается, однако у нас есть эмпирические данные, подтверждающие обратное. Так, например, существуют исследования, указывающие на достаточно серьезную связь между легализацией гендерно-нейтральных браков и снижением количества самоубийств среди молодежи.
Аргумент о рождаемости
Другие противники гендерно-нейтрального брака, как всегда, обеспокоены рождаемостью, которая якобы начнет резко падать после изменения определения брака. Это утверждение также кажется абсурдным. Хорошего способа оценки здесь нет, но мы можем проанализировать изменение рождаемости в европейских странах после легализации гендерно-нейтрального брака. Начальная картина довольно пестрая. В одних странах рождаемость увеличилась, в других осталась неизменной, а в большинстве немного снизилась. Но сюрприз! Вполне сопоставимо упала рождаемость и в тех странах, где брак все еще является союзом мужчины и женщины. Довольно большим логическим скачком в данном случае кажутся выводы, сделанные на основе связи гендерного состава брака и рождаемости. Отсутствие подобной связи подтверждают и исследования, авторы которых тщетно занимались ее поиском.
Аргумент безопасности
Последний пример подобного аргумента (или ошибочного умозаключения) прозвучал совсем недавно. Гендерно-нейтральный брак считается угрозой нашей безопасности. Конечно, любой человек может сказать, что не готов защищать страну, которая позволяет парам вступать в брак независимо от их пола, но делать вывод о том, что это серьезная угроза безопасности, наверное, еще больший логический скачок. Точно так же (и, на мой взгляд, более обоснованно) человек, живущий в однополом союзе, может спросить, зачем защищать страну, которая не гарантирует его права?
Единственным способом подтвердить такое заявление, вероятно, было бы проведение репрезентативного опроса жителей Эстонии, в ходе которого их бы спросили, готовы ли они отказаться от своей страны и гражданских обязательств в случае легализации гендерно-нейтрального брака. Я не думаю, что вероятно получить подавляющее большинство утвердительных ответов на этот вопрос. Взгляд на соседние страны не указывает на то, что введение гендерно-нейтрального брака каким-либо образом повлияло бы на гражданскую волю к защите, и до тех пор, пока это не будет исследовано, такой аргумент пуст.
Аргумент недемократичности
А теперь мы, наконец, подошли к действительно новому аргументу, на котором я хочу сосредоточиться. Процесс и установление брачного равенства в том виде, в каком его обеспечивает нынешняя правящая коалиция, считается недемократичным. Этот аргумент не столько нелеп, сколько лицемерен. Вот так сегодня “восстановившие независимость” государственные деятели, в том числе бывший премьер-министр Март Лаар, видные деятели советской эпохи, такие как Вайно Вяльяс, а также те, кто в одном лице объединяет обе стороны, как Арнольд Рюйтель, опубликовали открытое письмо против права на вступление в брак людям одного пола.
Среди прочего утверждается, что в ситуации, когда только Соцдемы и Ээсти-200, чей результат на выборах составил в сумме лишь 22,6%, запросили в своих программах мандат на изменение определения брака, принятие такого решение Рийгикогу не демократично. Я не буду анализировать, насколько демократичны люди, которые десятилетиями не просили у народа мандатов, чтобы навязывать свое мнения. Однако возникает вопрос, не сталкивались ли господа государственные деятели в последнее время с понятием коалиции. Если нет, поясню: в представительных демократиях, где ни одной политической партии не удается добиться абсолютного большинства в парламенте, обычно создается коалиция. Она характеризуется тем, что все партнеры имеют возможность реализовать определенную часть своих интересов и обещаний, но не в полной мере. Так было, так, наверное, и останется.
Была ли пенсионная реформа демократичной?
Исходя из той же логики, можно утверждать, что пенсионная реформа родилась недемократично. До выборов 2019 года ее допускала только Исамаа, набравшая по итогам выборов всего 13%. Оставаясь верной коалиционному соглашению, коалиция EKREIKE все же протолкнула поправку с мандатом, полученным от народа. На основе такого рода аргументации можно было бы даже утверждать, что перед выборами этого года, например, поддерживать Украину тоже было недемократично. В 2019 году еще никто не мог обещать, и не обещал, поддержку Украине.
В ответ на такой аргумент возникает вопрос, а зачем нам вообще коалиционные переговоры? Если легитимными являются только те решения, которые черным по белому отражены в предвыборных программах партий, в совокупности набиравших более 50% поддержки избирателей, то с тем же успехом партии могли бы записать свои обещания в таблицу Excel после выборов и посмотреть, что скажет математика.
И давайте не забывать: Партия реформ не обещала выступать против равенства браков. В дополнение к равенству браков (которое, действительно, присутствовало лишь в программах Соцдемов и Ээсти-200), правящая коалиция также обещает принять имплементационные акты Закона о совместном проживании (которые обещала Партия реформ). Все государственные партнеры считали важным право ЛГБТ-пар на регулирование своих отношений и обещали их отстаивать. Каждый выполняет свои обещания и свой долг перед своими избирателями. Если это не идеал представительной демократии, то что?
Аргумент большинства
Столь же мало весят всевозможные доводы о том, что гендерно-нейтральный брак нельзя легализовать, потому что большинство населения против, — особенно печально, что такие неадекватные высказывания так часто исходят от политологов. Не говоря уже о том, что есть исследования, которые показывают, что такое изменение определения брака имеет значительно больше сторонников, чем противников, но и это не так уж важно. Почему? Потому что в Эстонии законы принимаются не через опросы общественного мнения. Конечно, можно было бы сделать искренний призыв к переходу к прямой демократии, но в большинстве случаев не делается и этого. Результаты опросов интересны тем, кто высказывает свое мнение, только в том случае, если результаты подтверждают их собственное мировоззрение. Не говоря уже о том, что современная демократия — это нечто большее, чем правление большинства над меньшинством.
Все сводится ко вкусу
В конечном итоге, можно сделать вывод, что, поскольку высказывающие свое мнение, в большинстве своем, неглупые люди (по крайней мере, я так предполагаю) и понимают, что в реальной жизни опасения по поводу гендерно-нейтрального брака сводятся к полной чепухе, становится очевидным, что такого рода рассуждения также основаны на эмоциональных предпочтениях — делах вкуса.
Скажем прямо, противники гендерно-нейтрального брака не любят геев, потому что ничто другое не объясняет столь иррационального противостояния. И более того: выйдите за пределы своего эго и признайте, что то, что нравится или не нравится вам или кому-либо еще, не должно диктовать наш социальный порядок.
