«В мой напиток что-то подсыпали в баре». Две истории

Данная статья написана с целью повышения информированности о преступлениях сексуального характера в Эстонии. А именно — об опасности отравления напитка с целью сексуального использования и «изнасилования на свидании». В статье мы рассказываем, как вести себя в случае подозрений на то, что вы или ваш близкий подверглись воздействию препаратов, и где искать помощь. В Эстонии в особенно уязвимом положении находятся иностранцы, поскольку их доступ к информации может быть ограничен. Впрочем, не только им, но и местным жителям будет полезно повысить осведомленность о том, что подразумевают под собой насильственные действия на сексуальной почве и как более обстоятельно реагировать на них в случае необходимости. Своим опытом в статье делятся два человека, также добавлены комментарии представителя полиции. Статья публикуется на русском, эстонском и английском языках.

В английском языке имеется устойчивое понятие «date rape» (в эстонском — «kohtinguvägistamine»), что переводится как «изнасилование на свидании». Речь идет о сексуальном контакте против воли одной из сторон во время или после романтического свидания. С этим явлением неразрывно связано такое слово, как «колпачок» (в эстонском — «korgijook»). То есть речь о том, что злоумышленник добавляет в напиток жертвы наркотический препарат (например, ГГБ, то есть гамма-гидроксибутират, или снотворное средство наподобие Рогипнола), чтобы привести ее в бессознательное состояние и злоупотребить ситуацией в сексуальном плане. Оба упомянутых препарата начинают действовать уже в течение 30 минут. Ниже мы объясняем, как заранее распознать риск такого развития событий и как постараться вернуть контроль над ситуацией, если отравление уже произошло.

На вкус обычный алкогольный напиток не отличить от того, в который был добавлен подобный препарат, поскольку чаще всего он никак не меняет вкус содержимого бокала. Но какие-то тревожные знаки разглядеть все-таки можно. Например, растворившись в напитке, таблетка оставляет на его поверхности характерные пузырьки. Кроме того, чтобы не допустить попадание в напиток чего-то лишнего, стоит приглядывать за ним и не терять его из виду. Также на выручку может прийти специальный футляр для напитков — натягиваешь на стакан, и внутрь ничего не попадет.

Два соавтора статьи, пожелавшие остаться неизвестными, делятся историями из своей жизни. Они произошли в разное время, но в одном и том же баре Möku в Таллинне. Оба раза изнасилования не произошло, однако такой риск имелся.

История первая

«Я пошел в этот бар на вечер латиноамериканских танцев и весь вечер смотрел на выступление музыкальной группы своих друзей. В общественном месте я привык не употреблять больше, чем пару-тройку алкогольных напитков, чтобы сознание не уплывало и контроль над ситуацией сохранялся. В тот раз я с удовольствием общался с незнакомыми людьми, а алкоголь там продавали в том же помещении, где был и танцпол. Я — гетеросексуальный мужчина. На протяжении вечера я был вынужден несколько раз отмахиваться от навязчивого внимания одного мужчины. Он был назойлив, но опасной для меня ситуация не выглядела. Точно знаю, что в тот вечер выпил только три бокала пива, но чувствовал себя так, словно был заметно пьянее. Из того вечера помню только первые пару часов. По воспоминаниям моего друга, который нашел меня позднее спящим под дождем, разговаривать со мной было бесполезно. Я толком не мог ни говорить, ни двигаться. Меня валило с ног и клонило в сон. Я ощущал слабость, но никаких болей не было. Когда задумываюсь о произошедшем, то по-прежнему напрягаюсь. Ведь если бы не мой друг и его спутница, спасшие меня оттуда, то любой мог бы сказать сотрудникам бара, что поможет мне, а в итоге просто воспользоваться.

Я не употребляю наркотики, для меня не является чем-то нормальным напиваться до безрассудства в общественном месте. Я абсолютно уверен, что меня намеренно ввели в такое состояние. Но поскольку точно не помню, когда перестал что-то соображать, то могу лишь вынести для себя такой урок: следует быть максимально осмотрительным, если отправляешься куда-то пить алкоголь и танцевать. Когда позднее рассказал обо всем сотрудникам бара, то они не помнили ни человека, которого я подозреваю, ни даже того, что я вел себя как-то странно на танцполе. Мне жаль, что им не хватило чувства ответственности, чтобы помочь мне. Я ведь спал под холодным дождем прямо перед их заведением».

История вторая

«Вечером 29 мая я пошла с друзьями в бар Möku. Там проходило одно большое мероприятие, которое казалось подходящим, чтобы прийти и потанцевать. Перед этим собрались у друзей, пару часов сидели и болтали. Другие налегали на просекко, а я взяла себе только одно легкое пиво. Не хотела особо пить, к тому же на следующий день планировала отправиться на семейное мероприятие. Вызвали такси и вышли из дома незадолго до полуночи. Прибыв на вечеринку, взяли напитки, сели на улице. Курили и болтали, а когда стало холодать, то пошли внутрь танцевать.

Веселились в своей маленькой компании, дурачились, танцуя под плохие ремиксы. В какой-то момент ко мне подошла какая-то женщина, которая пыталась завязать разговор и утверждала, что мы были знакомы лет десять назад. Казалось, что она флиртует со мной. Я ее вообще не помнила и вежливо прервала беседу. Мы с подругами продолжили танцевать, и я о ней больше не вспоминала. Выпив свой первый сидр, я решила взять последний напиток. Потом пошла с ним обратно на танцпол. Все время держала напиток в руках, но когда захотелось добавить более активных движений, поставила бокал на подоконник. Друзья сделали то же самое. Некоторые положили туда же свои сумки и кофты. Заиграла музыка получше, и нам было по-настоящему весело. Я выпила свой сидр, разговорилась с незнакомой девочкой, немного пофлиртовала и потанцевала с ней. Затем вышла на улицу подышать свежим воздухом. Когда вернулась, мы решили присесть. Мне поплохело. Я извинилась и отошла в туалет. Там меня скрутило. Не тошнило, но я понимала: со мной происходит что-то ужасное. Тут же почувствовала сильную слабость, разум затуманился, с каждой минутой я все больше теряла контроль над своим телом. Я вышла и присела. К счастью, меня заметили друзья. Спросили, что стряслось. В следующий миг меня начало рвать. Понимала, что дело не в алкоголе. К тому моменту я была уже практически трезвой. Когда-то прежде я пыталась вызвать искусственно рвоту при помощи зубной щетки и чего-то такого, но это ни разу не удавалось. Меня тошнило лишь раз, когда отравилась в Азии.

Теперь же меня рвало и рвало, я даже не могла подняться. Тело мне не подчинялось, даже не могла держать голову ровно. Сказала другу, что дело точно не в алкоголе и происходит что-то странное. Он согласился, поскольку знает меня уже 15 лет. Нам доводилось вместе праздновать как сумасшедшие, но такой он меня никогда прежде не видел. Он позвал на помощь бармена, и вместе они вызвали скорую. Я не могла ни стоять, ни сделать шагу. Бармен с моим другом держали меня по обе стороны. Когда приехала скорая, меня отвели в машину, попросили документы и спросили, что произошло. Я рассказала, что купила два напитка, мне стало плохо, сильно рвало, тело не слушается, рассудок мутнеет и я в смятении. Мне ответили, чтобы я шла домой. Посоветовали вызвать такси или попросить друзей за мной заехать. Я стала спрашивать, неужели ничего нельзя сделать. Ведь я даже не могу держать голову ровно, и мне нужна помощь. Врачи скорой помощи твердили, что я в адекватном состоянии и просто должна пойти домой. Я говорила, что никогда себя так не чувствовала. Что мне точно что-то подмешали в напиток. Меня не слушали и продолжали повторять, чтобы я шла домой. Рядом с каретой скорой помощи стоял мой друг, который вмешался в разговор и тоже утверждал, что мне нужна помощь. На место прибыла полиция. Сказали, что могут поместить меня на ночь за решетку, если это поможет делу. Мой друг был в ярости, а я — в панике. Потому что мне просто требовалась помощь, а не холодная и грязная арестантская камера, где я бы просто беспомощно валялась. Но я поняла, что нет никакого смысла спорить с полицией и скорой помощью, поскольку они стояли на своем. Сказала им, что вместе с другом попробуем вызвать такси и переночую у него на полу, поскольку я сама не могу двигаться и мне страшно. Выходя из машины скорой помощи, я упала, и тогда уже врачи решили отвезти меня в больницу. Всю дорогу я рыдала как маленькая, поскольку с моим телом происходило нечто, что пугало меня.

В больнице у меня взяли анализ мочи и крови, установили канюлю и сказали лежать. Лежать я могла только в позе эмбриона. Я дрожала от холода и попросила одеяло. И продолжала плакать. Я не могла уснуть, поскольку мне было очень плохо и все вокруг словно бы ходило ходуном. На несколько часов все это стало моей новой реальностью. Потом одна медсестра спросила, как я себя чувствую. Было по-прежнему плохо, хоть уже и не так, как когда меня только привезли в больницу. Она сказала, что меня чем-то отравили, но они не знают, чем именно. В больнице я провела больше четырех часов, после чего меня выписали. Вызвала такси и поехала домой. Уже было раннее утро, около половины восьмого. Дома попробовала выпить воду, но меня затошнило. Пыталась уснуть — проснулась в полдень, но самочувствие все еще было далеко не хорошим. Пошла под душ, попыталась снова выпить воду, но картинка в глазах продолжала плавать. Мне казалось, что вот-вот упаду. Очень странное ощущение. Вот ты полностью дезориентирован и в тумане, а уже в следующее мгновение словно бы чувствуешь себя чуточку в норме.

Следующие шесть дней я не могла ни работать, ни спать, ни просто быть самой собой. Было тревожно, страдала память, все движения делала с трудом. Каждый шаг давался с большой одышкой, спотыкалась об каждый предмет мебели. Спускаться или подниматься по лестнице было особенно страшно и опасно. Водить машину было просто невозможно, иначе я бы угрожала как своему здоровью, так и окружающим.

Я сообщила о своем «маленьком приключении» в полицию, указав на результаты теста, которые подтверждали, что в мой напиток что-то добавили. В справке было сказано «неизвестный психотропный препарат». То есть не ГГБ. Мне сказали, что его следы смогли бы определить. Следователь пригласил меня в кабинет, чтобы обсудить детали. Пересказала ему всю историю, прислала больничные анализы, и они получили доступ к записям камеры видеонаблюдения из того бара. Следователь выслушал меня и свел разговор к тому, что я, возможно, сама виновата в произошедшем, поскольку использую антидепрессанты, которые могут быть несовместимы с алкоголем. Я ответила, что уточняла у врача перед их использованием. Ответ был такой, что у моих таблеток нет побочных эффектов. К тому же под действием таблеток раньше я уже изрядно выпивала, и худшее, что происходило, — это обычное однодневное похмелье. Разговор закончился на том, что следователь пообещал со мной связаться. Вне зависимости от того, найдут ли что-то на видеозаписях или нет.

Через несколько дней из полиции пришло электронное письмо, где говорилось, что дело заводиться не будет из-за недостатка улик. Картинка на видеозаписях была слишком темной, и по кадрам невозможно было определить, стала ли я жертвой отравления. И что, очевидно, виной всему мои собственные таблетки. С позиции бюрократии я понимаю, почему дело никуда не сдвинулось. Ведь нельзя открыть расследование, если сразу понятно, что ничего не доказать. А бумажной волокитой заниматься все равно пришлось бы. И если в истории фигурируют медикаменты, то проще списать всю вину на них, чем предположить, что в 2022 году какой-то недоумок травит людей в хипстерском баре.

И я бы даже согласилась с мнением полиции, если бы чувствовала себя плохо только день или два после произошедшего. Но я шесть дней толком не вылезала из кровати. Заставляла себя пить воду и чай, чтобы вывести из организма отраву. Чем бы она ни являлась. Я безгранично благодарна больничным медсестрам, которые отнеслись к моим переживаниям серьезно. Я безмерно благодарна друзьям и семье, которые сами вызывались привозить мне еду и предлагали найти того скота, что сделал со мной такое. Я сердечно благодарна тому другу, который помог мне в сложившейся ситуации еще до того, как остальные поняли, что я не в порядке. Человеку, который защищал меня в общении с полицией и скорой. Другу, который привозил мне чай и еду и приглядывал за мной, пока мне не стало лучше. Если бы не он, я бы могла захлебнуться собственной рвотой. Или какой-нибудь гад утащил бы меня с собой и сделал бы все, что ему взбредет в голову».

Изложенные выше истории анонимные, их герои поделились свои опытом добровольно. К сожалению, оба случая произошли в одном и том же месте, но препараты для введения человека в неконтролируемое состояние могут использовать на ком угодно, в любое время и где угодно. Но, скорее, в барах и подобных заведениях.

Не существует способа, который поможет со 100-процентной гарантией избежать попадания отравы в ваш напиток. Но позаботиться о собственном благополучии и о здоровье окружающих вам поможет внимательное наблюдение за своим напитком и бережливое отношение к друзьям в случае, если с ними что-то произойдет. Foto: Unsplash CC

Что делать в случае отравления?

Бдительность: лучше задумываться о безопасности заранее, чем сожалеть постфактум. Если же необходимо обратиться в полицию в связи с подозрением на отравление из-за попавшего в ваш бокал препарата, то сделать это можно без предъявления документов, идентифицирующих личность.

Если вам кажется, что кто-то рядом с вами одурманен, ведет себя очень странно или его склоняют к действиям сексуального характера, то необходимо набрать номер 112. Следите за тем, не ухудшается ли состояние пострадавшего. Если находитесь в публичном месте, то сообщите о произошедшем сотрудникам бара. Ни в коем случае не позволяйте человеку в таком состоянии отправляться домой одному, поскольку в любой момент он может потерять связь с реальностью и представлять опасность для себя самого.

Сотрудники заведения могут помочь вам и полицейским опознать предполагаемого злоумышленника, а также дать показания полиции позднее и предоставить записи камеры видеонаблюдения. Если полиция первой прибыла на место, она оценивает состояние жертвы и определяет, требуется ли вызов скорой помощи или транспортировка в больницу.

Если в больнице жертва не согласна с осмотром гинеколога-мужчины, то осмотр может провести гинеколог-женщина. В ходе осмотра фиксируются и документируются повреждения (возможно, с фотофиксацией), также собираются вещественные доказательства (сперма, кровь, моча, нижнее белье). После этого жертва может сдать тест на ВИЧ и заболевания, передающиеся половым путем. Постконтактную профилактику (РЕР) можно начать в течение 72 часов после возможного заражения ВИЧ, она длится 28 дней. Так называемые SOS-таблетки для экстренной контрацепции необходимо принять в течение 72 часов. В некоторых медицинских учреждениях они предлагаются бесплатно, а в аптеке стоят около 12-18 евро.